Смотрела она на меня так, будто я от нее что-то скрывал, но вот-вот должен сдаться под гнетом новых открывшихся фактов. На меня же накатил странный ступор. Все происходящее казалось каким-то нелепым кошмаром. Попытки убийства, похищения, трупы… Как меня так угораздило? И самое главное — что я сделал-то? Я не мог припомнить ничего такого, что можно бы послужить толчком для развития подобных событий. Зато некстати вспомнилась другая деталь.
— И до чужих не д-доберетесь, — закончил я.
— Повезло. Второй раз меня выбросило совсем недалеко отсюда.
Сейчас я слабо представлял себе, что буду делать, если затею с работой на Отступников придется забросить. Торчать целыми днями в своей комнате, растягивая мизерное пособие так, чтобы его хватало на месяц? Или все-таки отыскать какую-нибудь работу? Но что это будет за работа? Подозреваю, такая, что участь виртуального мула покажется мне пределом мечтаний.
Прозвучало, наверное, резковато, но я и правда не ожидал, что она начнет мне втирать те же самые нравоучения, что и интернатские преподы. Больше общайся с другими учениками. Заведи друзей. Сотрудничай с администрацией. Участвуй в общественной жизни класса. Делись своими переживаниями с психологом. В общем, будь как все, и зарабатывай гребаные очки.
К тому времени в игру вошла Венди, и мы даже успели немного пообщаться, таская куски камня из штрека. Поскольку наша грузоподъемность оставляла желать лучшего, мы занимались именно этим — бегом утаскивали отработанную породу из штрека в основную пещеру, где передавали ее ребятам, которые через репликатор телепортировались в стаб. Учитывая вес груза, было больше беготни, чем дела — я за раз мог унести не больше трех-четырех булыжников размером с баскетбольный мяч. Но в сумме все равно успел перетаскать несколько тонн.