«Жить хочешь?» – мыслеречь понятна всем, кто имеет разум, и не нуждается в переводе обычных слов.
«Долго еще?» – уточняю я, рассматривая новую преграду – массивную металлическую дверь с замком. Такую мифриловым мечом я буду полдня ковырять – невидимые клинки отказываются появляться из браслетов, а молот может наделать шума.
– А ты хороший враг: интересный и быстрый. Жаль, что мне тогда не разрешили взять твою голову – из нее бы вышел достойный свадебный дар.
– Они могут у тебя его просто забрать. В том мире живут весьма решительные люди.
Он еще размышлял, что делать, когда его чуткий нос уловил тонкий и очень аппетитный аромат, от которого его пасть наполнилась едкой слюной, а живот забурчал от голода. Парящий в ночи начал принюхиваться, пытаясь понять, откуда доносится аромат, и, следуя чутью, облизал икринку, за которой укрывался. Это было невероятно вкусно! Он даже сам не успел осознать, как его острые зубы прокусили тугую пленку, защищавшую икринку от внешнего мира. Его красный, похожий на змеиный, язык начал втягивать вкуснейшую жидкость, а когти на лапках зудели от желания разорвать следующую. Когда же он добрался до зародыша, то окончательно сошел с ума – ничего более вкусного в своей жизни он еще не ел! Халах как пьяный метался от одной икринки к другой, пытаясь урвать понемногу от каждой и найти самую вкусную.
Новый взмах руки, и над бассейном появилась карта мира, почти полностью затянутая черным туманом. На ней в четырех местах пульсировали огни, или нечто, похожее на огни. Три из них были окрашены темным, и лишь одно, находящееся на Центральных островах, отдавало синевой.