— Я еду, Ад, — произнесла я, не узнавая собственного голоса. — Я молнией.
И пока Ольга щелкала мышью, я зашла в систему видеонаблюдения.
— Я не имею привычки водить к себе домой посторонних мужчин, извините. Спасибо вам за помощь, я невероятно признательна, но дальше я сама.
Вопрос Елистратова был настолько внезапным, что я некоторое время не могла сообразить, что за дети завелись у нас в “Тишине”, и что именно по ним интересует Макса. И только мучительные секунды судорожных мысленных поисков спустя, я поняла, что имеются в виду мои собственные дети.
Так что откреститься от переговоров никак не можно было, но стоять Елистратов планировал насмерть.
Потом вспомнила фото Мира осьмнадцати годков от роду: конь стальной, серьга в ухе, взгляд сразу возвышенный и наглый… М-да. Всеволоду, даже, наверное, потяжелее…