— Тогда выезжаем, — согласился мужчина, которого я начала подозрительно подозревать в идеальности.
С ума сойти, у меня будет свидание с отцом троих детей.
Медведь смотрел на ведьму, и не хотела бы я оказаться между ними в этот момент. Перетерли бы взглядами, как жерновами.
Я поделилась беспокойством, что из-за вылезших “татуировок” мы не сможем приглашать Марию Егоровну в ближайшее время, а самой Аде пока поберечься бы — нагрузки типа “целый день с гиперактивными тройняшками в одиночку”, ей пока противопоказаны. Но Адка только отмахнулась — без паники, у меня всё под контролем, и категорически отказалась отвечать на уточняющие вопросы.
На третьем этаже свет горел и при свете он, наконец, показался мне не таким уж и страшным. Ну череп, ну серьга, ну подумаешь… улыбка зато приятная. И глаза красивые. Удивительные, оказывается, не голубые даже, а почти синие, глубокого чистого цвета. Никогда таких не видела.
Не человек, ну надо же. Я рассматривала его почти в упор, как картинку “Найди десять отличий”, и не находила ни одного.