Ворота величественно отворились перед нами, пропуская на территорию, и закрылись за спиной.
Я нажала отбой и улыбнулась. Беспокойство, все еще сжимавшее сердце острыми ноготками, начало потихоньку отпускать.
Задавать идиотских вопросов, типа “Что?”, я не стала, потому что и так знала — что. И независимо молчала, рассматривая стену. Смотреть на Макса было стремновато — я немножечко представляла, как я его обидела.
И по тому как скривился Мир, я поняла, что ему только что с невиннейшим видом наступили на больную мозоль. Потому что он, родной отец — пока что только “дядя доктор”, а вот эта… шельма лысая — уже “дедушка”.
С “сейчас буду” все было понятно, а вот от “собирайтесь” я поначалу меня растерялась. Куда собирайтесь, как собирайтесь, как надолго собирайтесь? Сразу видно, что человек отродясь не собирал никуда малолетних детей!
Он сегодня выглядел иначе — строгий костюм сменили джинсы и серый свитер с пресловутыми оленями. Ну прям не столичный интервент, а образцово-показательный турист на законном отдыхе. Может нам его пофоткать? В домике, в тяжелом кресле, у камина, собачку в ноги, улыбчивую девицу — в руки, и готовая реклама прекрасной базы отдыха “Тишина”! И подпись: “Там, где сказка становится былью”…