Что-то я такое видела в самом начале, но…
— Предлагаю добить, — внесла предложение самая гуманная участница нашего совещания, Аделаида Константиновна Звенская. — Что?!
— Нет. — Елистратов если и удивился вопросу, этого не показал. — Я вообще о нём понятия не имел.
Стоявший у администраторской стойки Мирослав, черти бы его взяли, Радомилович, обернулся и в который раз полыхнул такой улыбкой, что даже мое, закаленное тремя синеглазыми монстрами сердце, дало сбой, запнулось и забыло куда шло. Что-то я за вчерашний день так и не привыкла к этому оружию массового поражения. Попыталась припомнить, улыбался ли он так той ночью или “это бизнес, детка”, но воспоминания увильнули от улыбки куда-то в сторону…
— И хорошо подумайте, кому эту вашу в обучение отдавать будете! — она подбородком указала, кого имеет в виду, но я так-то и не сомневалась, что речь о Константиновне.
— К черту Святину! — прошипела я, потом опомнилась, что на базе сейчас гостей нет, а те, что есть, не спят, и рявкнула уже в полный голос. — К черту Святину, почему у тебя кровь?!