И этот вопрос заинтересовал не только меня.
Теперь, после относительно спокойного анализа, поведение русалки уже не вызывало во мне недоумения. Вспомнились слова волхва, даровавшего мне крылья Семаргла, которого он еще называл Переплутом — покровителем русалок. Рассказанное язычником противоречило официальной версии устройства мира, и я все чаще убеждался в правдивости слов старого волхва.
— Поговори с родителями. Убеждай, уговаривай, угрожай, в конце концов. Теперь это твои люди, твоя команда, и ты отвечаешь за каждого. Если поймешь, что не справляешься, позовешь меня.
И запугал бы, не доводись мне встречать в этой новой жизни персонажей посолиднее и пострашнее.
Следователь продолжал яриться, а вот я был спокоен как удав. Почему? Да потому что, в отличие от Бренникова, увидел еще один шанс. Шанс призрачный, но все же…
— Вот здесь, ваше благородие, прямо у фонтана сошлись Никита Беловежский и Вацлав Ярый. Чудо, что на площади почти никого не было, иначе вместо фонтана тут стоял бы памятник невинно убиенным. Ярый тогда шваркнул чем-то совсем уж непотребным. Для фонтана даже котлована рыть не пришлось. А вон ту парочку домов отстраивали заново, — ткнув свернутым кнутом, указал мне Савватей на два относительно новых дома. — Да и не жалко, все равно рухлядь была.