О чем шла беседа дочери и отца, какие там звучали обвинения и оправдания – не знаю, меня с собой никто не приглашал. Только вернулась Рози обратно сильно за полночь, грустная до невозможности, с заплаканными глазами и непривычно молчаливая. Возникало ощущение, что из-под ее ног вдруг кто-то убрал землю, и она теперь не знает, что делать дальше – то ли взлетать, то ли парить в пустоте. С тех пор она почти не участвовала в наших беседах, просто тихо сидя в уголке с бокалом вина, который она растягивала на весь вечер. А то и просто лежала на кровати в нашей комнате, уставившись пустым взглядом в потолок.
– Все там, за кряжем – поя меня, приговаривала Фриша – С Вороном уже небось. Сводные рати Асторга топают по дорогам Империи, маги идут в этом, как его….
– Нагловат – заметил месьор Гастон, обращаясь к дочери – Причем беспричинно.
– Мы не встречались – помотала головой Магдалена – Нам про вас рассказывал Вартан ди Скорсезе. Вы целитель, причем один из лучших на континенте. Это же вы остановили «черную лихорадку», когда та нагрянула в Фольдштейн, и не пустили ее дальше?
– Карах, говорят, не лучшее место на свете, – поморщился Гарольд.