– От Форсеза все разбегаются не потому что он страшный, а потому что урод – не вполне логично заметила Фриша – Во всех смыслах. Дерьмо он, а не человек.
– Я не молчала, – обиженно глянула на меня, застегивающего цепочку медальона на шее, Рози. Она не ожидала такого поворота. – Я разве что только не орала. Но разве меня кто слушал?
– Ишь, как папку любит! Эраст, не будь скотиной, возьми его с собой.
– Новая традиция – мило улыбнулся старичок – Но со старым душком. Всякий император отныне будет зваться Линдусом, даже если его имя ранее звучало как Рауд. Империя вечна, Линдусы тоже, по крайней мере, они так думают. Лично я в подобном сомневаюсь. В рождении всякой империи уже заложена ее смерть.
Да еще, как назло, в комнате обнаружился портрет совсем еще юной Рози де Фюрьи. Непорочный взгляд голубых глаз, пухлые щечки, вздернутый носик, пышное платье, диадема в волосах и знакомая до боли полуулыбка, пойманная несомненно талантливым художником.
– А где все? – выталкивая из пересохшего горла слова, продолжил я.