— Нет, — покачал головой котолак, ведя ее по тропинке назад к лагерю. — Я почти не помню свою настоящую семью и не испытываю ненависти к людям. Я рос среди них, и многие были ко мне добры. Некоторые — особенно.
Она распахнула руки, точно птица — крылья. Короткие рыжие волосы зашевелились, будто от ветра, светлые зеленые глаза потемнели, загорелись ярко, словно два изумруда в глазницах древней богини.
Нэш пристроил ноги на сиденье рядом с Иргой, блаженно потянулся.
— Зачем вам это? — тихо спросил Сэм, следующий за принцессой на крупном сером жеребце.
— Что ты назвал пустяком? — спросила Лилейна, невольно расслабляясь от массирующих движений Нэша.
— Все очень аппетитно, — ответила она, выбирая яблоко из миски, чеканка на которой сгладилась, словно ее оплавили огнем.