Я раздвинул вставших полукругом людей, пробираясь ближе. Посмотрел на перекрученное тело, сломленное, будто игрушка. Обнял и прижал к себе Брунгильду, приседая с ней рядом и удерживая ее.
– А для верности этого дела у вас есть я! – Закрутил ус Давыдов.
– Максим тоже гусар. – Хмуро смотрел на него Еремеев с явным намеком.
– Извините, вы не одолжите ручку? – Обратился я к одному из постовых, указав взглядом на искомое возле раскрытого журнала посещений.
– А теперь – уважают? – Вздохом отразила она свой вклад в результат и потерла руки.
– Он господин, – пожал врач плечами, скрывая взгляд. – Я не смею ослушаться.