– Отличное утро, чтобы спасти мир! – Бодро произнесла Ника, широко распахивая занавески.
– Ага, топай давай. – Отмахнулся я. – У нас тут романтика.
Камеры в Нью-Йорке не работали, но словесные портреты научили обращать в рисунки еще сотни лет назад.
– Я не про бедность, а про сроки! Мы же к сохраненному со всей бережливостью, уговора не было, что те деньги нельзя в оборот пустить и проценты брать! Нелегкое это дело – взять и вытащить из оборота.
Елизавета позволила себе довольную улыбку.
Инка тронула накидку на постели, чуть потянув за нее. И из-под дальнего края, возле шеи юноши, выглянула серая кошачья мордочка – недовольно окинула всех взглядом и вновь забралась поглубже.