И становилось совершенно ясно, на кого смотрела она все это время.
Явилась и до рассвета смачно описывала его тупоумие и ничтожность, жалкие попытки мыслить, оставаясь земляным червем в навозной куче. Подсчитывала количество раз, когда Го Юнксу в детстве роняли башкой о камни. Проходилась по родовой книге, всякий раз отыскивая там не благородных Го, а помесь бабуина и лающего шакала, безмозглой медузы и. И всякий раз Го Юнксу было желательно согласно моргать ресницами – потому что спица, казалось, уже почти касалась сердца своей иглой.
– Черта с два!! Внутренние дела завершились, когда он снес башню Черниговских! – Достался подлокотнику кресла удар раскрытой ладонью. – У моего порога! Перепугав всех свитских!
А там и я вчитался в бегущую новостную строчку внизу экрана.
– Прогуляемся, – озвучил я будто бы свое желание и зашагал через пустую дорогу к бортикам у воды.
– Нет, это со мной. Мои свитские и охрана. К мужу пришла.