– А ну-ка тихо, дядя, ты тут своими бакенбардами не тряси. Авось не старый режим.
В автомобиле царило гнетущее напряжение. Или нет, не гнетущее, а реальное, почти электрическое. Арнольд Буханкин сидя на переднем кресле, рядом с шофёром, с каждой секундой ожидал молнии, которая должна была с треском и синим сиянием полыхнуть между задним диваном и водительским местом. Между, белой, как скатерть, и ледяной товарищем Катей и красным, как вечернее солнце и злым товарищем Свиридом. Товарищ Катя курила папиросу забыв про мундштук и назло выпускала дым вперёд, в спину товарища Свирида. А товарищ Свирид сидел в клубах дыма вцепившись в руль. Он назло делал резкие манёвры автомобилем, от которых Ракель Самуиловна на заднем диване немилосердно перемещалась из угла в угол по кожаному дивану, и от этого она ещё больше ненавидела товарища Тыжных.
«А по Сеньке ли шапка»? – Думала красавица, увидев перед входом в ресторан двенадцати цилиндровый «Паккард» с поднятым верхом. – «Откуда у уполномоченного такая машина? Неужто закупка табака для населения дело настолько верное. Хм… А он мне ещё про марксизм разливал»?
– Вопрос помнишь? Нет? Напомню. Кого сюда приводил Тыжных.
На пересечении Большого Тишинского переулка и Большой Грузинской Свирид остановил автомобиль, выключил мотор и фары.
– Да и что? – Чуть надменно спросила она.