– И беспощадно, – добавил Сорокин, – они нас никогда не щадили.
Он знал, что и дальше будет служить семье и хозяину, но теперь его уже никогда не будут рассматривать как члена ближайшего круга. От этих страшных мыслей Владимира Николаевича оторвал звонок. Его, наконец, соединили с Ягодой.
– Вашего товарища, принимать в расчёт? – Спросила Ракель Самуиловна, разглядывая чернявого спутника уполномоченного по закупке табака.
– Костюм? Зачем ему костюм, он всю жизнь носил галифе, чтобы прятать там гранату!
– А ты чё, выживешь что ли? – Удивлялся Чапа, садясь рядом.
– Дурень, – беззлобно сказала красавица и закурила.