Мать вновь держала на руках человеческого ребенка, и он пытался улыбнуться в ответ на ее улыбку.
– У меня нет. – Он продемонстрировал банку из-под «Пеле», набитую окурками.
На меня хлынул поток чужих мыслей и чувств, накрыл с головой, завертел, понес за собой как соломинку.
Мои мысли сразу оборвались, когда я увидела, что Дашкины глаза полны слез.
Завернувшись в махровый халат, пошатываясь, я вышла из ванной. Меня колотила крупная дрожь. В тесном коридоре я чуть не споткнулась о Макса, лежащего точно поперек прохода и с упоением грызущего теннисный мячик.
– Ну, вот и ладно, в час добрый. Вроде все путем…