– Вот здорово! Ты в садике будешь лису играть на Новый год! Ура-а-а!
– Она в соседнем подъезде живет, у нее хомяк есть и попугайчики! Давай скорей, а то я сама не достану! И воды попить!
Здесь все было в порядке. Доска висела на месте, надпись блестела в солнечных лучах. Я вспомнила ту безумную ночь, оранжевые вспышки выстрелов, черный бушлат того, кто лежал ничком, скорчившись в прибое, и мне стало холодно.
– Пришли сюда, я тут сама разберусь. Да не шугайся ты, без его согласия ничего с ним не будет. Я вот тоже в свое время согласилась. Ну, ищи, а то Она ждать не будет, непривычная. У Ей все по ее должно идти…
– Нет, Элька весь класс пригласила, – сказала Дашка все так же безразлично.
Выполнить это я смогла только ближе к полуночи, после вечера, наполненного домашней суетой. Все были дома, все было хорошо: и Катькина болтовня, и чавканье Макса у миски, и несуетливая толковая работа по хозяйству Дашки. Она по-прежнему оставалась молчалива, но в этом молчании была другая нотка. Дашка словно отсутствовала, вспоминая что-то чудесное вновь и вновь.