Катька улеглась в рекордно короткий срок и уснула почти мгновенно. Дав ей время разоспаться, я на цыпочках прокралась в детскую и посмотрела. Анфиса лежала у нее на груди, подвернув передние лапки, – белые «перчатки» скрылись в белой манишке, – и мурлыкала так, что вибрировали длинные пышные усы. Почувствовав мое присутствие, она приоткрыла янтарные глаза, и стало понятно, что с Катькой все будет хорошо. Обезьяна валялась в углу бесформенной кучкой, и я едва удержалась, чтобы не показать ей кукиш.