«Ма-а-а!» – кричал клубок огня – человеческим голосом, не нужно себя обманывать.
– Ты пытаешься поддержать меня, Хино-сан? Подбрасываешь мне цитаты из книги, которой я никогда не читала? Спасибо и на этом. Мы с тобой сцепились, как боксеры в клинче, а кто-то, сухо веселясь, наблюдает за схваткой. Зрителю все равно, кто победит, – ведь ему „только б вечность проводить“, как писал поэт, которого ты наверняка не знаешь. Сейчас он против меня, но и не за тебя, Изуми! Зрителю все равно, что с нами будет. Он развлекается. Блокирует мои ходы, ставит мне ловушки, втягивая в чужие беды и проблемы, отвлекая от того, что происходит со мной, – а песок сыплется в песочных часах, и его все меньше и меньше.
– Нет, никогда! Что вы, он же спортсмен. Каратист, пловец.
Привычное зрелище дома, в который пришла беда – такая большая, что никто этого еще не осознает. Ухоженная хозяйка в слишком ярком халате: бессонная ночь и горе обнулили работу дорогого косметолога, и видно, что ей за пятьдесят. А вот и моя преемница. Ну что ж, приятная брюнетка, явно из интернатуры в декрет, а сейчас на работу – на мое место. Кто-то кого-то попросил придержать ставку до тех пор, пока ребенок пойдет в детский сад… А потом верно рассчитал, что у меня не будет ни сил, ни денег, чтобы ходить по судам. Но это не имеет никакого значения. У меня сейчас другие проблемы и дела.
Тут я услышала, как булькает закипающий электрочайник. Через пару минут в палату вплыла, словно авианосец, Лидия Ивановна с двумя чашками чая.
– Здрасьте! Ой, Ольга Андреевна, а машина ушла – гипертонический криз в микрорайоне… Роман Ильич, четыреста будете брать или двести пятьдесят?