— Дорогая, это дурная примета, жениха и невесту вместе не рисуют, — пошутила Тьяна, не удержавшись, потому что захотелось сказать что-то в пику герцогине, и та тут же наградила ее мрачным взглядом.
— Эта толпа здесь, чтобы посмотреть на меня? — поразилась Тьяна.
— Двойной смысл, миледи, да, — вздохнул колдун, — и об этом, и о другом, и о чем-то третьем, возможно. Вот поэтому я бы не стал задавать гадалкам никаких вопросов. Образованные колдуньи бывают более конкретны. Хотя также доказано, что абсолютная достоверность предсказаний невозможна, миледи, — и он со вздохом отвернулся к окну, быть может, опять настраиваясь на предстоящий обряд.
Настоятельница сделала предостерегающий жест, но сказать ничего не успела — монахиня выронила свою работу, и рванулась к Тьяне с криком:
Скалу разрезала щель в три ладони шириной, стены ее покрывал как будто зеленый мох, который шевелился, как живой, и среди этой шевелящейся морской травы сновали крошечные рыбки, желтые в черную крапинку. Иногда попадались красные. Этих рыбок были сотни, должно быть. Волшебная картина.
Она говорили и говорили, о том, что касалась той, другой жизни в Предгорьях, и совсем не имело отношения ни к Нижнему замку, ни к Ниверу вообще. Эссина Сайрани раскраснелась, ее глаза блестели.