– Роська не виноват, он Михайлу защищать кинулся! Вся вина на мне, это я на Пашкину подначку поддался, забыл, что Михайла воинское учение прошел. Он нас еще пожалел, мог бы так отметелить… Корней Агеич, прости Роську, он честно поступил. Мы вдвоем на одного и сзади.
Нинея, похоже, сама смутилась собственной откровенности.
– Огороженное… огороженное… – Никифор задумчиво потеребил кончик бороды, потом, что-то вспомнив, встрепенулся. – Ха! У меня же один амбар ладейный пустой стоит – ладья до ледостава вернуться не успела. Подойдет?
В отличие от Тома Сойера никакой популярности у сверстников Мишка своим фортелем не приобрел. То ли насвистел великий Марк Твен, то ли менталитет другой… Версию событий общественное мнение выработало следующую: Мишка, обидевшись на наказание, сбежал из дому, заблудился в лесу и попался злой колдунье. Та его чуть не сожрала, но отец Михаил, с риском для жизни, отрока выручил.
Эффект превзошел все ожидания! Глаза у «апостолов» чуть не вылезли из орбит, дядька Никифор уронил ложку, даже дедово «Кхе!» прозвучало в иной, чем обычно, тональности. Невозмутимым остался лишь Немой, но, опустив глаза, Мишка заметил, что из пирога, который тот держал в руке, во все стороны полезла начинка.
– А внук-то у тебя, Корней Агеич, себя понимает…