И тут все увидели, как прекрасная юная леди с радостным возгласом и без всякого трепета повисла на шее у Чудовища.
Все выяснилось, ее отпустили, за нее попросила леди Овертина, и ни городская стража, ни колдун герцога не возражали. Если всех виноватых не прощать, а высылать из Нивера прочь, тут было бы безлюдно. Да и я сама не просветленная, миледи. Но козней никому не строю.
— Он жив, слава Пламени, — тихо сказала Тьяна.
Женщина шагнула в комнату, призывно протянула руки в сторону кровати, и сказала томно, тягуче:
Эль потихоньку взяла стекло и зажала его в кулаке.
Так или иначе, для Валантена оно неминуемо, это внимание, от людей непривычных, во всяком случае.