— Пожалуйста, миледи, — полусотник, морщась, распахнул перед ней дверку, плечом оттеснив при этом грума.
Иногда приходили письма от Уны — та была счастлива, жизнь в Гарратене даже при всех ограничениях оказалась очень нескучной, любимый Эркат Каридан — лучшим из мужчин, а графиня — доброй и заботливой свекровью, которая, к тому же, совсем не вмешивалась в жизнь молодых виконта и виконтессы. Тьяна также получала письма из школы для юных колдуний, как попечительница одной из воспитанниц. Письма писала воспитательница, они содержали краткий отчет об успехах и поведении этой незнакомой девочки, и всегда просьбу прислать некоторую сумму, что Тьяна сразу и делала. Иногда она показывала эти письма Хойру. Когда она попробовала написать лично маленькой гадалке, та не ответила…
— Эсс, я здесь с разрешения моего мужа, — сказала Тьяна, — я не доехала до моего родного замка совсем немного. И вы предлагаете развернуться и ехать обратно?
Так или иначе, колесо закрутилось, и через десять минут все всем стало почти понятно, а Тьяна сидела в кресле в библиотеке Верхнего — там разыскали его милость, и поэтому леди Айд тоже препроводили туда, — и второй раз не спеша объясняла про Дайне и про призрака из голубятни. Впрочем, и его милость, и Хойр, который в волнении расхаживал по комнате, поняли все быстро, это барон Рори, стоящий за креслом сестры, пребывал в замешательстве и то и дело забывал вернуть челюсть на место.
— Не знаю, — покачала головой Тьяна, — наверное, немыслимо.
Вчера вечером королева Корделия собрала «узкий круг», и Айдов в том числе, на поздний ужин…