– Неуемным любопытством. – Он даже отпираться не стал. – Любопытство – ваша основная слабость. Мари не терпелось увидеть папочку, мне это очевидно. Если бы он не пришел, то со временем она нашла бы его сама. Просто для того, чтобы посмотреть, послушать, узнать, какой он. Глупое любопытство. Ей недостаточно моих рассказов, хотя я не сомневаюсь, что она поверила каждому слову.
Последнее заявление меня здорово напугало. Гораздо сильнее, чем любой перелом. Потому что мой таинственный адвокат прямо сказал – вести себя тихо, ни с кем не ругаться, в скандалы не лезть, внимание не привлекать. А как его не привлекать с синяком на пол-лица?
– Черт с тобой, бери ее так. Зажми в кулаке!
Как только я осознала это, пришло спокойствие. Да, он умел давить на больные мозоли, но, в сущности, не причинял никакого вреда, скорее, наоборот, приносил пользу. Так, усмирив внутренний гнев, я попыталась вернуть душевное равновесие и тут же поняла, что делать дальше.
– Привет, милый, – мурлыкнула Каира, присаживаясь напротив. Ее длинные пальцы коснулись моих, отнимая чашку с бодрящим напитком. – Давно ждешь?
– Понимаешь, муж меня уже обманул с квартирой, – быстро заговорила я, стараясь объяснить ему свою позицию, – да и дом этот, в котором погиб Доминик Тафт, не особо прельщает. Так что я не очень расстроюсь, оставшись и без него тоже. Тем более что понимаю приблизительно, как Роджер заработал на всю эту недвижимость. Я попробую восстановить собственные умения, принять свой дар заново и заработать на дальнейшую жизнь сама. От Поука мне нужно только одно. И ты знаешь что. Я просто хочу свободы, Адам. И если суть этого документа сводится к тому, что я снова стану независимой, пусть даже бездомной, меня все устраивает.