Было утро двадцать четвертого дня эксперимента. Денис не спал ни минуты, все вокруг казалось неестественным, свет слишком резким, звуки – приглушенными.
– Лиза… Я и Роджер… мы хотели тебе сказать, что и наш сын, и все будущие дети… живы той жизнью, которую дал им Грег. Это первое, чему я научу сына, – кому он обязан жизнью.
Началась поземка. Холодный ветер поднимал упавшие снежинки, свивал жгутами и волочил летучие полотнища в лес, в темноту, в чащу.
Некоторые ее товарищи обижались, обзывали Лизу вруньей, нашлись даже такие, кто нажаловался Марии. Мария, внимательно выслушав, объяснила разницу между ложью и сказкой и попросила Лизу записывать свои истории: они, мол, окажутся очень ценными для ее детей.
– Плачь при мне, – Славик криво улыбнулся. – При мне знаешь какие сопли проливали пацаны? И ведь крутые перцы, не чета тебе… Ладно, я ушел.
Автоматическая дверь разъехалась раньше, чем Денис успел прислушаться. Марго сидела за столом, над ней мерцал огоньками черный голографический космос и висел в пространстве «Луч», хрупкий и величественный, в полной тишине.