И поклялся защитить, а теперь на Офелии печать.
– Хотите? – я протянула коробку мастеру и на всякий случай уточнила: – А то вдруг отравленные…
Жалости они не стоили, и совесть… совесть помолчит… совесть еще тогда согласилась заткнуться, когда он принял посох королевского мага – высокий титул, но кто бы знал, сколь обременительный. И в последнее время маг все чаще ловил себя на мысли, что пора бы поискать преемника, кого-нибудь молодого и увлеченного, готового рискнуть ради…
Дорогим внучкам… Мелиссе – изумрудный гарнитур, алмазная диадема, жемчуга…
Я вовремя отдернула руку, за которую тварь попыталась уцепиться.
Уже потом я разглядела, что белое – это то ли платье, то ли рубашка ночная. Намокшая, полупрозрачная, она облепила тело. И Эрика выглядела до откровенного неприлично.