– Мариша утратила память… и частично – личность, она знает, что любит Айзека, что… Если бы он проявил хоть немного сочувствия… Мои родители умоляли его хоть иногда навещать Маришу, но нет, он заявил, что она сама во всем виновата, что он видеть ее не желает.
Ишь ты, какой привередливый, невесты не хочет, целителей тоже…
На помощь звать? Не факт, что доорусь, да и змея ждать не станет… главное, не делать резких движений, и… если сработало с человеком, может, и на змее попробовать… определенно…
Малкольм сел и глаза открыл. Мать моя… а здесь я, похоже, слегка недоработала… сосуды полопались, глаза кровью налились, да и вообще вид у него от здорового далекий.
Итак, что мы имеем? Малкольм по-прежнему спит, но, кажется, ему уже полегче… и надо бы в сознание привести, но чуть попозже, сначала самой в этом сознании закрепиться не мешало бы. А вот Айзек розовенький такой, что младенчик. Ага, кровоток пашет, и сердечко работает почти на пределе… это ненадолго, скоро тело себя окончательно осознает и восстановит нормальный ритм.
В доме имелся лифт. Все же она была не настолько безумна, чтобы не позволить современным удобствам облегчить собственную жизнь. А ноги ныли, особенно к вечеру или вот в такую зимнюю погоду… ветра ныне совсем расшалились.