И что опять случилось? Я медленно сложила тетради в сумку, потупилась, изображая смущение, впрочем, вряд ли это произвело впечатление на Навшера, который продолжал бубнить, ковыряясь в груди манекена. А я…
– Если вы выдвинете обвинение, то суд, заключение с блокировкой сил… – как-то он это безрадостно произнес.
– Не подумал, что это важно, – раздался скрип, будто что-то волочили по полу.
Запах кожи, кофе и дорогого одеколона. Рай, отвернувшийся к окну. Ему черный цвет к лицу. Добавляет образу скорби… Малкольм задумчив и вертит в пальцах монетку.
Огромная, неуклюжая с виду платформа медленно ползла по узкой дороге. На поворотах платформа угрожающе накренялась, и редким пассажирам приходилось цепляться за кожаные петли, закрепленные на столбах.
– Двухрожковая для подачи сельди… для фондю… игла для омаров… для холодных морских коктейлей…