И взглядом на Малкольма указала: вот он, наш пациент. Ага… недоумевает? И хмурится… конечно, как можно близкого друга в вещах нехороших подозревать?
Огромная комната со сводчатым потолком, с которого на пяти цепях свисала уродливейшего вида люстра. Мне она напомнила кусок слюды, слегка поточенный термитами.
– Все скоро пройдет, – я неловко погладила Айзека по плечу.
Может быть, скоро. Или нет. Люди воспринимают время одномерно, они как бусины на нити дней, не способные соскользнуть. Их даже жаль.
С другой стороны, песец, он, если посмотреть, почти коза, только без копыт и с зубами… Я помотала головой. Надо к делу подбираться, а то как знать, сколько еще это состояние, в котором Айзек так разговорчив, продлится.
– Так матушка выучит, а нет, заблокируем.