И разбитую губу трогаю пальцами. Хороша я буду завтра, красавица такая, что ни пером описать, ни топором вырубить. Стало вдруг смешно и горько.
Всего один шаг, и иллюзия задрожала, осыпалась ворохом разноцветных искр. Она только и успела, что коротко вскрикнуть. Звук удара был… неприятным. Почему-то он представлял это иначе, но… он выглянул, убеждаясь, что все прошло именно так, как должно.
– Год… год у моря… ты любил смотреть на волны… ты часами просиживал на берегу и смотрел на волны. Не говорил. Не ел. Порой нам приходилось ставить капельницы… это было сложно, но нам удалось подобрать правильную дозу…
– Женщина, – уточнила я. – Или девушка… духами пахнет. Пахло, когда вернулись. А дверь я запирала. Я всегда запираю дверь.
– Мы, кажется, договорились, что ты больше на пути моем не попадаешься…
Род только-только воспрял, но еще не занял места, уготованного богами.