Смотрели на Малкольма и отводили взгляды, играя в скромность. Мне почему-то сразу было ясно, что это именно игра. Кокетливые взгляды. Вздохи. Пальчики, касающиеся губ, и ручки, взлетающие над волосами, чтобы поправить прическу.
– И я сумел бы… отцом был бы не лучшим, но сделал бы что мог. Предложил ей оставить Ирхат. Слишком большие нагрузки… и наставнику потребовал рассказать, а она опять плакала…
С другой стороны, плевать. Давать себя щупать всем безумным…
– Смерть от кровоизлияния в мозг, – я убрала руку, испытывая огромное желание ее вымыть.
Я попробовала, да голос исчез. Я только и могла, что издать протяжный сип. И заодно уж вызвать жуткую боль в горле.
Вез нас седой господин весьма солидного вида. Он был хмур и деловит, и что-то такое проскальзывало в скупых его движениях.