Зимнее солнце было ярким. Небо – чистым. Воздух звенел, а на душеньке моей кошки скребли… и вот как быть? Попытаться вылечить силой мысли? Я бы не против, только сомневаюсь, что оно так работает. А лезть ему в голову и пробовать… не сделаю ли я хуже?
Дорожку средь клиновидных маррантов. Узкие и высокие, с серебристыми листьями, которые марранты не сбрасывали и зимой, они напоминали диковинные пирамиды. Сиял белизной девичий кумарис, прозванный невестиным цветом. И редкие желтые пятна лютиков лишь подчеркивали искристую эту белизну. Мох наползал на камни…
В конце концов, мы друг другу никто, так, чуть больше, чем случайные знакомые, и несоизмеримо меньше, чем друзья. Друзей у меня нет, не было и, полагаю, не будет, хотя понимание сего факта не отзывалось в душе моей скорбью.
– А есть с чего? – я похлопала по диванчику.
– И не могли, – проворчал он. – Где ваша мантия?
– Девочка на крыше… столкновение с Мареком… зелья… проверка, которая опять же ничего не дала… нормальная проверка хоть что-то да выявила бы, а тут… Айзека не убирают, хотя логично было бы нестабильного мага изолировать, пока он никого не покалечил. А его, словно нарочно, оставляют среди людей под пустым предлогом.