Видела мастера Витгольца, который вдруг возник на поле, но это ничего не изменило.
И… неприятно. Не отпускает ощущение, что кто-то смотрит. Сонный, но все равно внимательный. И от этой сущности явно нечеловеческого толка не укроются ни мысли, ни стремления, ни желания, пусть и тайные…
Стены из громадных валунов воздвигнуты. И в небо самое вползают, в рыхлые тучи. Окна в доме что бойницы, да и те решетками забраны, хотя сомневаюсь, что в них способен протиснуться кто-то крупнее кошки.
Хозяева, бывшие сердцем его и частью каменной плоти, пусть и не способна она ожить.
Особе высокого ранга нельзя бродить самой по себе. Это просто-напросто неприлично.
– Всего-то двадцать лет прошло, и ты созрел для предложения.