Русалки, по крайней мере, кружились в танце по ней так же легко, как ночные бабочки порхают вокруг горящего фонаря. И даже то, что каждая из них слышала какую-то свою музыку, а для меня данное действо происходило в абсолютной тишине, которую не нарушал даже плеск волны, ничего не меняло.
– Да вот еще, – встал я с пола и отряхнул штаны. – Много чести.
– Вот и все. – Виктория протянула мне иглу. – Держи, Саша. Это тебе пригодится. Нет-нет, можешь брать ее руками смело, вреда от этого предмета больше никому не будет, кроме разве того, кто его здесь оставил. Но выкидывать ее ни в коем случае не надо. Вот, пробирку держи, чтобы она не потерялась или с другими иглами не перепуталась.
– Конечно, – пообещал я. – Спасибо огромное. Выручили.
И Кузьмич снова зашаркал своим валенком по полу.
– И вам тоже, – ответил я в тишину, а после отключил телефон. Совсем.