Надеюсь, что в карточном доме за нее дадут хорошую цену, правда, сейчас смысла продавать ее я не вижу – не боевая, как и для чего ее использовать не понятно, пусть пока лежит, хоть и раздражает безмерно.
Как подсказывал опыт множества боев, если выбранная тактика не приносит ожидаемых результатов, то это неправильная тактика и продолжать упорствовать — верный путь к смерти. Надо найти безопасное место, остановиться и все спокойно обдумать. Подвал ближайшего крупного здания был признан условно-безопасным местом. Стены ниже уровня земли защищали от атаки извне, а пара выходов на параллельные улицы хорошо просматривалась и давала возможность отступить в случае необходимости. Тигролюд спустился в подвал, выбрал укромное место, сел и стал думать.
«Это единственное место, в котором есть только один портал».
Тысячи Игроков со всех уголков вселенной были собраны сейчас здесь и все они проживали эти дни как последние. Многие из них, реально осознавая свои низкие шансы выжить, смирились с поражением и пытались утопить это знание в вине, задавить дымом наркотических смесей или забыться в купленных ласках. Годилось все, что поможет притупить страх перед Турниром, не дать ему вырваться наружу и завладеть разумом. Осталось всего три дня, а потом минимум половина сегодняшних Игроков умрет. И чтобы выжить — придётся сражаться за свою жизнь не с обычным смертным, а с таким же служителем Хаоса, страстно желающим жить. Это будет настоящая схватка – равный бой, проверка навыков и умений, наработанных каждым Игроком с момента его попадания в Игру.
Она с отвращением вспомнила, как огромный аспараи, цепляясь за щели в камнях, забрался на стену и начал буквально разрывать на куски несчастных, не обращая внимания на тычки тупым оружием, не способные пробить его шкуру. А потом, забыв обо всем, начал пожирать какого-то несчастного. Этого хватило ей, чтобы убраться оттуда поскорее и подальше – пусть Совет Старших идет в бездну со своими праздниками! Она не будет убивать беззащитных, обманутых людей. То, что Карл поступил по-другому, заставило ее насторожиться и взглянуть на него с опаской. Теперь ей во многом стали понятны слова Меджеха и Рэна о вчерашних друзьях, пытавшихся убить их ради того, чтобы вновь ощутить глоток эмбиента.
Я не в силах помочь им всем – этот урок я усвоил слишком давно и хорошо, так же как и то, что нельзя показывать жалость. Любое проявление человечности в Двойной Спирали – это угроза собственной жизни: здесь слишком много внимательных глаз, замечающих все. Пока я мало значу, но если я смогу прожить достаточно долго и каким-то чудом стать Полководцем, вот тогда, уверен, увиденное будет использовано против меня. Поэтому все, что я могу сделать, это ускорить шаг и мысленно ответить смотрящим на меня глазам: «У всех вас был свой шанс, а теперь вам приходится платить за слабость мира, в котором вы родились, за трусость мужчин, неспособных вас защитить, за лень ума, оказавшегося неспособным создать оружие, или за отсутствие веры, оттолкнувшее богов. За все это теперь платите вы все, и виновные, и нет».