Мне только и осталось, что прикрыть голову руками от летящих осколков, и попытаться плотнее вжаться в землю. Кажется, в последний момент я видел, как горящая блоха пыталась отскочить в сторону от удара.
– Иллара, предательница из Проводников Хаоса. Для нас она уже бесполезна – все, что знала, она нам рассказала. В бою с караваном эта девка себя никак не проявила: привыкла прятаться за чужими спинами. Скоро Турнир, она легко может погибнуть, а ее бывший клан объявил хорошую награду за ее голову. Жаль, если эти дайны достанутся кому-то другому.
– Согласен, мы должны дать ему возможность продемонстрировать свой потенциал, – мысль об этом зажгла глаза Лер Гана неподдельным интересом.
«… Мяч снова в игре. Купард из Спиноломов в ходе недолгой борьбы отбирает мяч у Ментриса и устремляется вперед на половину соперника. Хороший рывок — тренер, чтобы перехватить инициативу, тратит одно из трех ускорений, выделенных на матч. Купард прорывается сквозь защитников, не успевших выстроить стену щитов, перепрыгивает ловушку из кольев, установленную командой соперников... У основного форварда красно-белых в этом сезоне наибольшее количество ударов по воротам среди команд-лидеров, чего не скажешь о результативных ударах. Синие оттягиваются в оборону, но уже слишком поздно!»
Ну да, не нужно даже напрягаться, что бы сделать элементарные выводы. Соваться в улей, набитый десятками тысяч неразумных летающих инсектоидов, обладающих смертоносным ядом и находящихся под ментальным управлением огромной и весьма умной матки – самоубийство для Игрока моего уровня, и, в то же время, вполне решаемая задача для нага. Гарантированное наличие золотой и четырех редких серебряных карт, а так же немалой суммы дайнов стоит намного больше, чем предполагаемые затраты на их добычу. Увы, такой оптимистичный прогноз верен для моего собеседника, но никак не для меня.
Почему Смеющийся Господин никак не может насытиться другими смертями, заставляя и их сгорать в разожженном им самим же огне?! Неужели ему мало тех жизней, что бросают ему ежеминутно Игроки? Проклятое чудовище! У кота и так не осталось почти никого – Рэн, Сая, Кали… А когда погибнут и они, он останется совсем один, с зияющей дырой там, где раньше было сердце.