Он остановился передо мной, уперся кулаками в стол и навис гигантским грифом, склонив к плечу лысую голову.
Ровно год назад отец наконец-то поверил в серьезность решения поступать в ГАС и занялся моей физической подготовкой. Когда я, пухленькая в то время особа, свалилась после первого же круга дохлой рыбой, а полицейские-курсанты специально пробегали поближе, чтобы полюбоваться на мое еле дышащее распластанное тельце, было отчаянно обидно. Я потом ревела в подсобке и отказывалась продолжать занятия.
— Зато так она станет сильнее и выносливее, — ответила тварь. — Не придумывайте сложностей. Я контролирую ситуацию и очень осторожен. Если с человечкой что-нибудь случится, меня выбросит обратно в Хаос, так что я этого не допущу.
— Вранье, — прервал его садовник, — она не уходит со двора без меня. Все на замках. Идите спать.
Боюсь, моя подпись вышла кривой, с подыхающим хвостом вниз. В голове рушились целые замки прежних представлений о ГАС.
— Отлично выглядишь, рыжуль, — тепло выдохнул Олаф, когда я проходила мимо. Рядом стоящий Камачо только дернул уголком рта и, казалось, еще больше окаменел.