Посреди хаоса стояла Аделаида, молчаливая и потерянная. Ее глаза смотрели прямо, совершенно бессмысленно и отрешенно.
— В этом и есть задумка, — оживилась я. Альфа отставил чашку, крепче схватил меня за руку и в пару укусов расправился с моей чудесной булочкой. Ну ничего, здесь есть еще, свежие, кругленькие, такие аппетитно пахнущие. Надо парочку утащить в комнату и поделиться с Моникой. Я откинула голову на плечо Рая, расслабляясь. — Хочу все пять минут боя провести на уклонении.
Я хотела подстроиться и изо всех сил старалась понять, как вести себя правильно в сравнении с другими. А оказалось, меня оценивали по отношению к себе прежней, смотрели, как я расту и делаю выводы. Штрафы — не наказание, а сигнал наших слабостей, которые мы должны преодолеть. Чем больше штраф, тем большая слабость.
— Заметно, — усмехнулся один из молодых людей, стриженный ежиком светловолосый здоровяк. Перевел взгляд на меня и оценивающе сощурился. — Эй, рыжая, не знакомься ни с кем, пока не приду. Поняла? Я скоро.
— Такая инициация происходит в очень редком случае, — успокоил горячие головы Сантана, — нужен пик эмоций, нечто запредельное.
Линии на его брюках готовились разрезать тварей хаоса на лету, стоило им, по глупости, попасться на пути претора. На кителе не было ни единой складки, то ли пошив индивидуально-уникальный, то ли Кантану просто облили самозатвердевающейся тканью. Закрученные усы придавали образу претора некоторую утонченность, хоть как-то разбавляя гранитные формы лица.