– Привет! – Я открыла дверь, нежно улыбнулась… и улыбка медленно сползла с моего лица. Двор напоминал поле брани: покосившийся забор, измятая трава, мои чудесные тыквенные ростки, которые принялись все до единого, сломаны и втоптаны в грязь. Над сгоревшим сараем вился легкий дымок.
– На вот, хлебни. – Водяной выбрался на берег, протянул странную бутыль, похожую на камень с дыркой. Я, охнув, чуть не выронила тяжелый сосуд. – Пей-пей, не бойся, это твоя награда.
Бутерброд с колбаской, который мне заботливо соорудила Юлька перед выходом, встал поперек горла вместе с утренним кофе.
– Поцеловались, – ответила я, не вставая с пола.
– Твое лицо под фатой, глаза, губы – это самое яркое воспоминание, которое осталось от того периода, когда я был заколдован, – произнес Иван прерывающимся голосом. – Я думал, это наваждение, яркая фантазия…
– А когда я подарил ей самое дорогое, что у меня было, она прокляла мое озеро.