– Почему любви? Мудрости, – удивилась Веля пробелу в моем образовании. – А ты пошто интересуешься? Решила все ж колдовать? Али для себя? – догадалась она. – Люб тебе кто?
– Вон озеро я вам сделала – берите да поливайте, – пожала я плечами, закрывая дверь.
– А как сладко заливала: я соскучилась, Еремушка, да как твои дела… А сама… Никакой веры вам нет, бабы, никакой! – Он бубнил так до самого дома, крепко придерживая нас на плечах, на крыльце поставил на ноги и подтолкнул в дом шлепком по попам. – И музыку эту выключите, голова болит.
Длинный нос, маленькие, близко посаженные глазки, тонкие, недовольно поджатые губы, – Амаранта на фотографии не производила и доли того ошеломляющего впечатления, что в реальности. Костлявые плечи выпирали из слишком свободного платья – того и гляди спадет наряд, никаких выпуклостей, за которые оно бы могло удержаться, у царицы не наблюдалось. Кулон алым маячком болтался на плоской груди.
– Если это Амаранта пыталась убить тебя, то приказ царя зачистить Сумеречный лес может быть лишь поводом отослать меня прочь, – хрипло произнес воевода.
– Я не о постели. Я – воевода, второе лицо после царя, я отдал тебе прямой приказ – не выходить со двора. А ты?