– Условия? – Я поискала глазами стул или кресло, но так и не нашла, куда опустить свою попу. Кабинет номер шесть не отличался гостеприимством и уютом, стол и кресло Эльвиры Протосовны были единственной мебелью – абсолютно белой, как и стены и потолок. Возле окна, закрытого белыми пластиковыми жалюзи, в глиняном горшке стоял фикус, и я постоянно возвращалась к нему взглядом. Право слово, он казался куда живее нотариуса.
Я вцепилась пальцами в деревянные штакетины, потянулась вперед, жадно впитывая детали: стены из бруса, мансарда, над дверью полукруглое витражное окно, на крыше флюгер – женская фигурка верхом на метле. Луна натянула на себя покрывало облаков, и дом словно отступил во тьму. Я выдохнула, разжала пальцы. У меня появилось ощущение, что теперь дом всматривается в меня, осторожно примеряет к себе.
Я снова бросилась внутрь, заметалась по дому, пытаясь понять, откуда шел звук. Желтые глаза сверкнули под креслом, и я с облегчением запустила туда руку и вытащила за шкирку кота. Прижимая к груди запорошенное пылью и побелкой тельце, я побежала к двери, распахнула ее и замерла на пороге. Передо мной простирались продольные холмы, затянутые туманной дымкой. Пещера Глории, украшенная новым вязаным ковром, никак не могла существовать в моем мире.
– Я уже видел такое украшение, – задумчиво сказал он.
– Должна же ты знать, за кого выходишь замуж, – возразила я. – К тому же сейчас принесут свадебные одежды, так что его по любому пришлось бы раздеть.
– Ведьма, ты? – прохрипел он, с трудом повернув голову в пиратской повязке. – Всеми светлыми заклинаю, убери от меня эту скотину!