– Нет, – пробормотала я, отодвигаясь вглубь дома и оттаскивая за собой Юльку, которая валялась у стеночки в полуобморочном состоянии.
– Понятно, почему так мало осталось, – сказала я, прожевав.
Сердце постепенно возвращалось к привычному ритму, в кончиках пальцев слегка покалывало. Оборотень перекинулся в волка и мчался в спасительный лес, мелькая серой шкурой в высокой траве, как трусливый заяц.
– Хорошая моя, – умилилась я. Отчаявшись донести приказ до тяпки, я просто подошла, выдернула ее за розовую ручку, отряхнула и сунула в карман халата. – Пока! – махнула я Парнаске ручкой.
– Мама, – прошептала Юлька. По контрасту с черной водолазкой ее лицо казалось белее сумочки Виры.
– Горшок я уже расфеячила, где мне рецепты брать? – привела я несокрушимый аргумент.