Я глянула на ее умильно-восторженное выражение лица и вздохнула. Вот какой смысл был ее брать с собой? Похоже, магия Амаранты по-прежнему на нее действует.
– Понятно, – сказала я, испытывая странную досаду. А ведь так хотелось верить, что идеальные семьи могут существовать и без магического вмешательства.
Третья комната оказалась самой настоящей лабораторией: всюду склянки, банки, колбы и реторты, полки уставлены плошками и чугунками. Я с интересом перебирала деревянные ступки с измельченными травами, нюхала тягучие масла в крохотных пузырьках.
– Сработало! – радостно воскликнула я, когда Иван запрыгал на одной ноге.
Первое время после возвращения из Сумеречного леса мы с Юлькой ходили притихшие, будто мешком пришибленные. Я исполняла наказ воеводы и не совалась дальше забора, за которым, как верный пес, сидел Ерема, все еще не снявший пиратскую повязку. Он теперь не отлучался ни на минуту, и даже поесть ему приносили из таверны прямо на пост. Юлька получила диплом и уехала к родителям на пару недель. Я же посадила у крылечка куст мяты и несколько подсолнухов – для красоты, и теперь, пользуясь отсутствием Глории, цедила мохито, сидя на ступеньках. Над Большими Запорами раскинулось закатное небо, алое, как срез арбуза. Легкий ветерок теребил отросшие ниже лопаток кудри, окутывал густыми запахами июля.
– Это да, – отложила я карандаш в сторону. – Если Глория переняла твой ПМС, то она склонна к меланхолии, вспышкам агрессии и перепадам настроения. Что ты испепеляешь меня взглядом?