«Впрочем, – кивнул Фрэнк своим мыслям, – может, старики и по делу что-то интересное надумают? Они-то, в отличие от оперативного руководства, не озабочены ни скверными новостями, ни очередными вздорными идеями офисных бюрократов и заносчивых сенаторов. А фантазии им не занимать».
Потом я с безнадежностью понимал, что, увы, это выше моих сил. Следом в голову начинали лезть совсем уж паскудные мысли о праве на заслуженную награду… Я попытался перебить эту пакость разбором теоремы Хассе, запутался уже на второй лемме и в итоге пришел к Чернобурке в состоянии откровенного раздрая.
Американец с отвращением изучил немолодое лицо напротив: узкий костистый нос, бледные тонкие губы и впалые, словно у туберкулезника, щеки.
– Интересно… – протянул Дик, задумчиво рисуя что-то палочкой на песке, – очень интересно.
Он как-то обреченно промолчал, глядя на закрытую чебуречную через дорогу.
Почти сразу же из коридора послышались приближающиеся мужские голоса, и в туалет зашло несколько человек. Дружно зачиркали спички.