– К тому же, – вдруг негромко добавил папа, – нет какого-то особого достоинства в том, чтобы любить за жизнь только один раз.
– Ты как на Марс улетел, – воскликнула она, – отклик с очень большой задержкой. Пошли, Леонид Витальевич сказал сразу к нему вести.
«Да и то не так важно. – Я опять обнаружил себя у плаката с надписью „Пахтакор“ и недовольно поморщился: – Ох, лажаю! Все время ведь лажаю!»
Я с неподдельным трепетом пожал сухонькую ладонь, и мы прошли к столу.
– Эх… – Я обреченно вздохнул и повесил голову. – Мне батя на семнадцать лет «жигуль» обещал… Теперь он согласен дать тебе часть этих денег в долг, под пять процентов… Накинем тебе две тысячи к твоим запасам.
Да, Объект, похоже, в последней своей пояснительной записке прав: ныне особенная война получается – как война сорок первого не походила на империалистическую, так и нынешняя совершенно не похожа на прежнюю, выигранную в сорок пятом. И ведется она не в окопах и не ударами танковых клиньев, а подло и исподтишка, по-бабьи – слухами и ударами в спину.