Чернота пятен начала решительно просвечивать сквозь белизну, разводнившуюся, словно молоко у недобросовестного продавца.
– Подстава то была, Ваня. И не простая, а хитро выкрученная. И ничего с ней еще не закончилось, все для тебя только начинается. Ну и для меня, дурака, заодно. Просто исход для нас будет разным… Тебе – тюрьма, мне – волчий билет и армия после школы. Но это даже справедливо, – добавил я задумчиво, – пропорционально содеянному, так сказать…
За дверью, изнывая от нетерпения, вилась мама, для виду перебирая что-то на полках платяного шкафа. Я остановился и с молчаливым осуждением покачал головой.
– Отогрелась? Пошли, расскажу, как мы дальше жить будем.
– Зачем? – спросила она. – Зачем тебе это надо?
Чем больше я на него смотрел, тем сильнее завидовал. Вот отмерил же кому-то господь за просто так, на халяву, безграничного мужского обаяния, безусловного и победительного, того самого, когда он еще ничего не сказал, а она уже на все согласилась и готова идти за ним хоть на край света!