«Да, – мелькнуло у меня в голове, – а и верно – я тоже такого давно не слышал».
– Верно, не твое, не забывай об этом. Главное – сам не подведи. – И добавила задушевно: – Прибью ведь паршивца…
– Arsehole, – процедил американец с ненавистью в голосе и полез во внутренний карман пальто.
«В конце концов, – подбросил я себе аргумент, – уж здесь-то, между нами, все зависит только от нас самих».
Она уже мечтала о пробежках по городу, что раньше задавал ей Фред. Подумаешь, три часа по холоду да на своих двоих! И что ей в том не нравилось? Свежий воздух, дневной свет, люди, разнообразие ленинградских улиц и даже адреналин при очередном обнаружении наружки. Теперь же она выползала из подвала консульства, где была расположена фотолаборатория, вся провоняв реагентами; глаза ее покраснели, а отражение в зеркале пугало, наводя на тревожные мысли об оголодавшем упыре.
Итальянец тем временем неторопливо направился по Малой Лубянке в сторону Чистых Прудов.