– Да, конечно, пусть живет. Накормим, напоим, спать уложим… Кстати, как ложиться будем? – Он испытующе глянул на меня.
Похоже, я опять закончил первым. Взглянул за окно, в безоблачное васильковое небо, и решительно встал. Одернул свитер и, сопровождаемый завистливыми взглядами, зашагал к дежурящему в аудитории члену комиссии. Он проводил меня в соседний класс.
– Идея? – Подщипанная бровь изогнулась в дугу, но взгляд девушки остался прикован к кусочку перед носом, а голос был на удивление равнодушен: – Я что-то важное пропустила?
Я огляделся, перепроверяя решение. Мою куртку слева оттягивала взятая на всякий случай финка. Браться за нее не хотелось.
Выйдя на ступени, он огляделся: воздух был бесконечным. Молодая трава – пронзительно-зеленой. Утро постепенно наливалось теплом, и на крыше соседней виллы появились оранжевые мазки. Все вокруг страстно желало жить, и так велика была эта сила, что дремлющая в кобуре смерть казалась здесь лишней.
– Хорошо отрешал, – осторожно ответил я, разглядывая его с легкой опаской. – Еду летом в Лондон, на международную олимпиаду.