– Да! – Он энергично кивнул и, прижав руки к груди, истово воскликнул: – Я твой должник!
Ранним вечером в гулких коридорах Финэка повисала тишина. Лишь изредка из-за далекого поворота долетал дробный перестук каблучков какой-то засидевшейся в библиотеке энтузиастки или шлепанье тапок подслеповатой технички. Множество пронизывающих старое здание лестниц и переходов, пропускная система на входе и непосредственная близость к Галёре – идеальное место для конфиденциальных встреч в ту пару часов, когда кафедры еще открыты, а студенты и большинство преподавателей уже разбежались.
– Ну, пюре, – хихикнула она. – Вроде картошка как картошка, но такая подавленная!
– Посадите, – негромко распорядился дядя Вадим.
И она, чуть наклонившись, протянула мне ладошку.
– На, Рицио, пей. Ведь и не спал почти… – В голосе Барбары звучала неподдельная забота.