До меня донеслось какое-то невнятное ойканье, потом звуки оттуда словно отрезало, и наступила мертвая тишина. А спустя всего пяток минут послышалось ровное сопение, и я позавидовал способности Мелкой засыпать. А потом, все так же улыбаясь, заснул и сам.
Пошедший наперекосяк сценарий настолько выбил меня из колеи, что о необходимости опускать голову и смотреть в землю я вспомнил, только выйдя из ворот храма в переулок.
– Еще, еще… – забормотала она, растерянно опуская взгляд. – Все! Без новых данных больше никаких возможностей в Ленинграде не вижу.
– Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь. Благослови, Господи, начинаемое мною дело…
Случись что, и поляки (Брежнев отлично понимал это), поляки неизбежно пойдут на обострение, не испугавшись даже и человеческих потерь. И если верить Андропову и этому его никак не дающемуся в руки Объекту, то их к такому повороту уже готовят, в отличие от чехов в шестьдесят восьмом, готовят сознательно и умело. А польется кровь в Польше – зашатается весь Варшавский Договор… Причем Войско Польское в таком случае, похоже, не останется пассивно-нейтральной силой. Оно, судя по всему, уже сейчас повисло на нервах своих ненадежных командиров.
– Вот теперь хорошо. – Приняв доплату, моряк принялся с тревогой озираться. – Пошли, где люди.